Борьба за демократию — дело одинокое и опасное
▪️В течение десятилетий такие американские институты, как Национальный фонд в поддержку демократии, пытались научить мир политическим свободам. Но теперь в подобных советах нуждаются уже сами американцы.
▪️Аналитики из таких стран, как Турция и Россия, уже пережили у себя приход к власти авторитарных лидеров и видят схожие признаки в том, что происходит сейчас в США под руководством Дональда Трампа. Александр Габуев из Carnegie Russia Eurasia Center говорит: «Разговоры, которые я сейчас слышу среди американских либералов, напоминают мне дискуссии интеллектуалов в Москве сразу после прихода Путина к власти. То же самое чувство замешательства и глубокой тревоги».
▪️Габуев предупреждает: если американцы действительно хотят защитить демократию и верховенство права, действовать нужно быстро. Каждое незаконное задержание или проигнорированное судебное решение — это своего рода «пробный шар». Если не будет твёрдого сопротивления, авторитарные стремления будут развиваться быстрее и агрессивнее.
▪️Администрация Белого дома поступила расчетливо: в первую очередь были выбраны непопулярные и уязвимые группы — предполагаемые венесуэльские бандиты, иностранные студенты-активисты. Однако, по словам Габуева, такие незаконные депортации — и есть те самые «пробные шары». Если общество не будет на них реагировать, Трамп с высокой вероятностью переключится на новые цели.
▪️Турецкая журналистка Аслы Айдынташбаш, ныне работающая в вашингтонском институте Brookings, говорит, что понимает стремление американских либералов «замкнуться в себе» — но считает это ошибкой. Как она недавно писала: «Танцы, путешествия, медитация, книжные клубы — всё это замечательно. Но в конечном итоге нет ничего более осмысленного, чем участие в борьбе за демократию».
▪️А такая борьба часто сопровождается страхом и опасностью. Индийский учёный Пратэп Бхану Мехта подчёркивает, что режим, стремящийся подорвать демократию, начинает с создания всеобъемлющего чувства страха. Люди начинают бояться потерять работу, финансирование или свободу — и вместо сопротивления выбирают стратегию молчания и самосохранения.
▪️Хуссейн Ибиш из Института арабских государств Персидского залива в Вашингтоне отмечает:«Страх уже расползается по американскому обществу: корпорации, университеты, юридические фирмы, СМИ и другие структуры спешат подстроиться под взгляды, риторику и даже лексику Трампа».
▪️Опираясь на свой опыт наблюдений за Индией при Нарендре Моди, Мехта пишет, что в атмосфере страха независимые институты начинают постепенно подстраиваться. Со временем даже лучшие профессионалы понимают, что риски сопротивления выше, чем возможная польза. Любая компания или человек, выступивший в одиночку, становится «показательной мишенью».
▪️Он подчёркивает: «Коллективные действия по-настоящему трудны». Но они необходимы. Когда отдельные юридические фирмы — например, Paul Weiss или Skadden Arps — оказываются под давлением со стороны Белого дома и предпочитают не сопротивляться, а договариваться, они лишь поощряют повторение такой тактики. А значит — подрывают само верховенство права, на котором и основана их профессия.
▪️Ещё одна причина, по которой компании или частные лица ничего не предпринимают, — надежда на то, что новый режим сам развалится из-за собственной некомпетентности. И действительно, многие автократические лидеры плохо разбираются в экономике. Например, убеждение президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана в том, что высокие процентные ставки вызывают инфляцию, только усугубило ситуацию, разогнав рост цен. Поддержка оппозиции в стране резко выросла. В ответ Эрдоган распорядился арестовать Экрема Имамоглу — мэра Стамбула и звезду оппозиционного движения.
▪️Один из главных уроков Турции — чем дольше у власти находится сильный человек, тем сложнее его остановить. Эрдоган руководит страной более 20 лет, и за это время сумел подчинить себе СМИ, судебную систему и вооружённые силы.
▪️Трамп пока не достиг такого уровня контроля над американскими институтами — и, возможно, ему будет сложнее обезопасить себя от последствий экономических просчётов. Но при этом он движется к укреплению власти куда быстрее, чем Эрдоган в своё время.
▪️Политическая стратегия Белого дома — действовать с «дульной скоростью» (muzzle velocity) — направлена на то, чтобы дезориентировать противников. Кроме того, американцы оказались на политической территории, к которой у них нет исторического иммунитета и практического опыта.
▪️Габуев и Айдынташбаш подчеркивают: наряду с быстрой реакцией и солидарностью с теми, кто становится мишенью авторитарной машины, демократическим силам жизненно важно строить широкие коалиции.
▪️По словам Габуева, московские интеллектуалы слишком поздно вышли за пределы своего социального пузыря и начали слушать, что волнует жителей провинциальной России. То же самое происходило в Турции и Индии — либеральные элиты из больших городов стали удобной мишенью для Эрдогана и Моди, их легко изображали как оторванных от реальности и забот только о себе, а не о судьбе обычных граждан.
▪️Размышляя о том, как турецкой оппозиции в какой-то момент всё же удалось набрать силу, Айдынташбаш отмечает: «Харизматичное лидерство — это не то, чем можно поступиться». Осторожные технократы и партийные функционеры — не те люди, которые способны возглавить борьбу за демократию.
▪️Урок для американской Демократической партии очевиден. Возможно, её истеблишмент считает таких политиков, как Берни Сандерс и Александрию Окасио-Кортес, представителями «левой крайности» американского спектра. Но если именно они становятся самыми яркими и харизматичными оппонентами Трампа, их нужно не изолировать, а продвигать вперёд
